Роман Колеснёв. Большое интервью с футбольным гандболистом.

Сегодня я хочу вам представить большое интервью с человеком, с которым мы давно хотели побеседовать. Речь идёт о чемпионе сезона 2019-2020 Лиги мини-футбола г. Бобруйска в дивизионе под номером 2, основном вратаре Автомобилиста, в прошлом прекрасном профессиональном гандболисте (позиция – левый крайний), выступавшим за национальную сборную Республики Беларусь, а также профессиональные гандбольные клубы - БГК им. Мешкова, Аркатрон, Машека, ГГК. Итак, встречайте - Колеснёв Роман Александрович.

«В детстве я был довольно шебутной ребёнок и попадал в различные истории»

Роман, почему именно гандбол? Кто, где, когда и зачем завербовал тебя в этот вид спорта?
Всё было очень банально: мы стояли в шеренге на физкультуре, пришёл тренер по гандболу Бочаров, не помню, правда, как его зовут, потому что это было очень давно. Это был мой первый тренер. Он позвал нас в гандбол. Парни пошли, и я пошёл. Сходил с ними один раз, но мне совершенно не понравилось: маленький мяч, непонятно ничего. Все же в футбол играли всю жизнь… Я сходил один раз, а одноклассники ходят и ходят. Спрашивал у них почему они ходят туда, а они отвечали, что там в футбол играют. Я говорю: «В смысле в футбол?». И так я стал заниматься гандболом. В моём случае тренер привлёк меня тем, что можно было играть в футбол. Мы, наверное, на протяжении недель трёх, каждый день играли в футбол. Играли гандбольным мячом. Этим тренер нас и завлекал. Затем он стал добавлять какие-то определённые упражнения, но это было очень постепенно, очень точечно и плавно. Например, мы играли в футбол час, в следующий раз 50 минут, а 10 минут делали какие-то упражнения, затем 40 минут на 20, 30 на 30 и так далее. Впоследствие, мы полностью перешли на гандбол. Я даже сам не понял, как это случилось. В итоге все мои друзья откололись, остался только я один из класса.

Зачастую, дети неосознанно выбирают не вид спорта, а тренера, к которому они идут с удовольствием. Были ли у тебя, на начальном этапе, такие тренера?
Моим первым тренером был Бочаров. Это очень талантливый детский тренер, который смог привить любовь к гандболу.

Ты ходил в зал на Площади Победы?
Да, конечно. Это был один зал у нас в городе. В зал на Шинник (ДК «Шинник», ныне Дворец искусств – прим. автора) нас не пускали, а этот был таким маленьким залом, как комнатушка. Я удивляюсь, как мы вообще становились вторыми на республике, тренируясь в таком маленьком зале. Это вообще что-то очень удивительное.

Какие детские турниры у тебя отложились в памяти, куда ты выезжал с огромной радостью?
В то время, когда я начал заниматься, детских турниров особо не было. Это же были 90-е годы. Был турнир на подобие «Кожаного мяча» в футболе – «Стремительный мяч», была республика и область. Для того чтобы поехать на республику, нужно было в Могилёве, где обычно проводилась область, обыграть могилёвскую команду. Поэтому каждый выезд являлся очень памятным для меня. Первый раз, когда я поехал, мне было, наверное, лет десять. В четвёртом классе я поехал на первую область. Это были мои самые первые соревнования. Там было только два турнира. Однажды, когда мы стали чуть взрослее, перед тем как я ушёл в РУОР в Минск, родители сбросились деньгами, и мы поехали на товарищеский турнир в Украину. Это было что-то совершенно за гранью фантастики.

Сколько времени прошло с того момента, когда ты начал заниматься гандболом до первых соревнований?
Год. Через год меня взяли в городскую команду, и мы поехали на область. Самый первый обстрел был у нас в областных соревнованиях на Шиннике для игроков 81 года рождения. Я 83 года. Мы обыграли все команды, которые там были и осталась только наши старшие — 81 года. Конечно, они обыграли нас в финале очень крупно, мячей десять или двадцать, может быть. Разорвали, потому что в то время два года разницы — это колоссальная разница. Вот такими были мои первые соревнования и, к сожалению, их было не очень много. Сейчас у молодёжи гораздо больше возможностей. Тот же «ZubrCup», который создал БГК в лице Мешкова А.П., где, если я не ошибаюсь, собрано более 70 команд со всей Беларуси. Для них созданы все условия: командам оплачивается проезд, проживание, питание. Я в своё время о таком мог только мечтать, чтобы куда-то поехать, играть и не думать где жить, как поесть. Родители, конечно, всегда давали в дорогу перекус: хлеб, сало ещё что-то.  

Семья, школа, тренировки – всё ли в пору детства Романа Колеснёва было ровно по этой вертикали?
Мы жили в Германии. В третьем классе переехали в Бобруйск. Мама перевела меня в хореографический лицей. У меня есть старшая сестра, которая училась там — в 33-й школе. Сейчас она так и называется. Хореографический лицей сначала был в здании, где когда-то был клуб «Relax» на улице Советской, напротив школы №9, а потом лицей перенесли в Авиагородок. Меня отправили учиться туда под присмотром старшей сестры, потому что я был довольно шебутной ребёнок и попадал в различные истории. Учёба начиналась в девять часов, заканчивалась в 16.00 — 16.30 и к 17.00  я уже ехал сразу в зал. После тренировки, которая длилась полтора часа, меня забирали родители. Таким был мой график, довольно-таки жёсткий.

Родители всецело поддержали твоё устремление или видели в гандболе скорее врага, чем друга?
Другого выбора в целом не было. Это же 90-е годы были: либо на улице слоняться, либо заниматься спортом. Тем более, что в одно время вообще бросил гандбол. Это была история с мячом. Я потерял мяч на соревнованиях в Минске. Получилось, что тренер сказал вернуть какую-то сумму за утерянный мяч, но поскольку у меня денег не было, он раскинул стоимость на всю команду. В итоге, я должен был всем игрокам какую-то сумму денег. Я побоялся сказать родителям, что потерял мяч и, что должен деньги, потому что у меня было строгое воспитание. Так я перестал ходить на тренировки.  Мама у меня спрашивала:  «Как тренировки? Всё ли хорошо? Был ли я в зале?». Доходило даже до того, что я мочил майку водой, для того чтобы она была мокрой. Потом домой звонил тренер, спрашивал: «Где Роман? почему не ходит?». Естественно, мама удивилась, что я не хожу. А я уже месяц не появлялся на тренировках. Конечно, я получил очень сильную взбучку и опять отправился в зал, потому что тренер (я к тому времени перешёл к Виктору Николаевичу Шматову, кстати, он играл в своё время в СКА – был вратарём), увидел во мне потенциал, какие-то задатки. Так меня отправили опять на тренировки. К гандболу родители всегда относились положительно, потому что в учёбе я был более гуманитарием, по основным предметам были тройки. Тем более, когда я стал заниматься спортом, скажу честно, мне уже было не до учёбы. Я полностью уходил в зал. Гандбол заменил мне учёбу и всё остальное. Когда появилась перспектива попасть в Минск в РУОР, мама меня полностью поддержала.

«Во время первого матча на профессиональном уровне у меня ноги ходили в разные стороны от волнения»

Во сколько лет ты понял, что гандбол — это не просто увлечение, а ещё и будущая профессия?
Я даже, когда был в РУОРе, не знал, что это будет моей профессией. Наверное, я стал это понимать только лет в семнадцать, когда подписал первый контракт с Гомелем. Это был первый контракт, как игрока, а не воспитанника.

Помнишь тот момент, когда появилась перспектива стать профессионалом, расскажи про свой первый подписанный контракт? Какие ты эмоции испытывал тогда?
Это все прошло очень буднично.  В Минске, после одиннадцатого класса, отбирали на первый – второй курс тех, кто попадает под школу структуры СКА. Это был довольно жесткий отбор и попасть в СКА это было что-то невероятное. У меня до этого была травма и я был откровенно слабее своих визави. Там был на моей позиции Олег Шавейко, которого я считаю, если бы у него не было травмы, одним из сильнейших левых крайних у нас в Беларуси. Потому что человек в семнадцать лет показывал такие вещи, которые показывают топовые гандболисты. Он был очень грамотный игрок и сейчас стал тренером. Шевцов Юрий Николаевич (тренер сборной) сейчас его подтягивает в сборную на каждые сборы, где обучает его. Я, если честно, думаю, что это будет его замена в будущем. Не попав в СКА, я отправился в Гомельский ГГК. На тот момент это была третья – четвёртая команда Беларуси. Я полгода играл без контракта. Потом пришли представители клуба, позвали меня, предложили. Я подписал и пошел на тренировку. Все. Особо даже понимания не было, что произошло.

Первая раздевалка (какой спорткомплекс) в которую ты вошёл в статусе профессионального игрока, как ты понял, где там можно присесть и кто вообще в этот момент ориентирует молодёжь, дабы те нечаянно не уселись на «главные места»?
Это было в Гомеле. Там были определенные шкафчики, которые нельзя занимать и, если ты их займешь, можешь за это «отхватить». В первый раз, если ты не знал, тебе просто скажут, что эти места не стоит занимать. Если ты второй раз сделал тоже самое, тут уже более жёстко, скажем так. Молодым, когда они в первый раз попадали в раздевалку, показывали где чьи места и объясняли, что их занимать не надо. Бывало, что приходилось втроём складывать вещи в один шкафчик. Но это такие нюансы, которые сейчас с улыбкой вспоминаешь.

Помнишь ли ты свой первый гол, заброшенный на профессиональном уровне? Где, когда и кому?
Гол не помню, помню свой первый выход. Мы играли в Гомеле против команды СКА-РУОР, которая была дублем команды СКА, усиленная игроками, не попадающими в основной состав первой команды. В то время первыми в чемпионате были СКА, вторыми СКА-РУОР, потом чаще всего была Академия либо АРКАТРОН. Они приехали к нам в статусе фаворитов, и мы их обыграли в один мяч. Я выходил, буквально эпизодически, на пятьдесят секунд – минуту, но на мне заработали двухминутное удаление и семиметровый бросок. Это очень сильно врезалось в память. У меня ноги ходили в разные стороны от волнения.

Есть ли у гандболистов традиция забирать игровой мяч на память, которым забрасывается первый гол в карьере?
Нет, есть традиция проставляться. Такая традиция есть у всех, я думаю, никакой тайны не открою. А такого, что бы мяч забрать, тем более, что это было тогда - в семнадцать лет (2000-й год). Там мячей-то особо не хватало на команду. Поэтому не могло быть и речи, что бы взять с собой мяч.

«Я мог поехать в Польшу во вторую лигу, но из-за определённых амбиций не сделал этого и решил закончить карьеру»

Давай поговорим о твоей карьере. Она у тебя богатая. Опиши, пожалуйста, её основные вехи.
В семнадцать лет я пришел в Гомель. В двадцать один перешел в Аркатрон, там подобралась очень сильная команда, но, к сожалению, в том сезоне стали только пятыми. Для меня до сих пор не понятно, почему мы не попали в тройку. На левом краю играл Виталий Коженевский (игрок сборной), слева играли Барзунков и Нестеренко. Я играл в то время в розыгрыше, они на левом краю, справа играл Сергей Шилович (бобруйчанин, кстати), Макс Бабичев играл в линию. У нас была очень хорошая команда, но мы по каким-то причинам, психологическим наверно, заняли пятое место. На второй год я в Аркатроне не остался. Тогда в команде началось омоложение состава и спонсоров там не осталось, заработные платы очень сильно упали и я перешел в Машеку. В Машеке я отыграл два или три года. Это было хорошее время. В первом сезоне я стал лучшим бомбардиром команды и попал в сборную Беларуси. Меня в первый раз вызвали на сбор и потом я поехал на отборочный к чемпионату Европы. За сборную в первый раз вышел в Германии. После этого попал в Брест, отыграл там три года и, к сожалению, закончил карьеру по независящим от меня причинам.

Были ли в ней моменты, когда, как сегодня кажется, ты мог бы сделать что-нибудь не так? Это в плане выбора клуба, возможно, даже страны, где бы ты играл?  
Нет, таких моментов не было. Единственное, после инцидента с БГК можно было поехать в Польшу во вторую лигу. Но из-за определенных своих амбиций я этого не сделал и решил просто закончить карьеру.

Не жалеешь об этом? 
Нет, сейчас нет. До того момента пока не открыл пилораму, может быть, жалел. История не имеет сослагательного наклонения. Случилось, как случилось. Все что ни делается, все к лучшему. С учетом того, что у меня на колене только четыре операции, я думаю, что я закончил вовремя. Возможно, можно было поиграть два – три года еще, но размениваться на вторую – третью лигу Польши, если честно, я не хотел и не хочу. Ехать после Бреста во вторую или третью лигу Польши… Я не сторонник этого, скажем так.

Как ты можешь оценить польский чемпионат?
Высшая лига очень хорошая. Вторая лига, приблизительно как наш чемпионат, естественно, если убрать СКА и Брест. У них есть крепкие, хорошие команды, очень хорошие.

Агенты - это люди, без которых в современном спорте никуда. Был ли у тебя тоже такой человек, который тебе помогал? И свойственно ли для белорусских гандболистов иметь агента?
Практически никогда с ними не связывался, все переходы были самостоятельными. На меня выходили представители клубов и предлагали перейти к ним в клуб. Единственный раз, когда я пытался воспользоваться услугами агента, когда уходил из БГК, но в силу того, что у меня не было игровой практики на протяжении месяцев пяти – шести, меня тогда сослали в дубль, очень тяжело было попасть в команды Высшей лиги. Идти на понижение я не хотел. Жена была против, но я сказал – нет. Очень не многие белорусские гандболисты имеют агентов. Это всё не очень развито и чаще всего, если человек где-то «выстрелил», то его замечают и первая продажа проходит сама собой. Если человек переходит куда-то, у него появляется агент.

У многих игроков имеется своя особенная игровая фишка, было ли что – то подобное у тебя?
Парашют. В Бресте и в сборной. Это наброс в зону.  Я выпрыгивал, принимал передачу и забивал.

Был ли неизменен твой игровой номер на протяжении всей карьеры? 
В Гомеле я играл под номером девять, хотя мне всегда нравился номер семь. В ГГК этот номер был занят. В последующем, на протяжении всей карьеры в сборной и других клубах, я играл под седьмым номером.

Что обычно делают игроки, если обоим нравится одно и тоже число на форме?
В командах за которые я играл не было таких звёздных игроков, ради которых у тебя, например, могли бы забрать номер. В гандболе я, в принципе, не сталкивался с такими случаями, чтобы кто-то там слёзно выпрашивал седьмой номер и требовал забрать его у Колеснёва. Всегда был компромисс: если кому-то нравился седьмой номер, а он был занят, то игрок брал семьдесят седьмой, например. Таким способом решалась проблема.

«Удивляюсь и умиляюсь когда читаю, что легионеры дружны с белорусами»

Ты много где играл, везде были легионеры. Как уживаются местные с ними? 
В моём случае, например, в Бресте, где было много легионеров, для меня было непонятно, почему их всегда ценили больше, чем белорусов. Любой белорус, играющий за границей, вам скажет, что там спрос с легионеров гораздо выше, потому что им платят гораздо больше и они ответственны за результат. Если команда проигрывает, то всегда спрос с легионеров. У нас в Бресте, в то время, когда я играл там, не знаю, как сейчас, было по-другому. Там почему-то крайними всегда были белорусы, а легионеры всегда выходили сухими из воды. Отношения? Всегда были группировки. Кто бы ни говорил, что команда очень дружная, если в ней есть легионеры, то они всегда будут обособленны и не будут тусоваться с белорусами. Такого быть не может. И если в газетах пишут интервью игроков, о том, что они такие дружные, такие классные, когда я это читаю, всегда удивляюсь и умиляюсь. Я это всё проходил и прекрасно знаю  о чём говорю. Если это люди с Балкан – они сами себе, Белорусы – сами себе. Это менталитет. От этого не уйдёшь.

В игровом плане, даёт ли огромный толчок команде наличие легионеров?
Не всегда. Бывает да, подписывают хороших людей, как например, это было в Бресте, а бывает, подписывают таких людей, что просто берёшься за голову и не понимаешь, как вообще он мог сюда приехать? Как его подписали? Кто его брал? Кто смотрел видео с его игрой? 

Самый сильный вратарь, против которого тебе довелось поиграть. Тот, кому просто нереально забить?
Даже не знаю, если честно. Я никогда на вратарей не обращал особого внимания. Моя задача - забить гол, для этого надо его обмануть. Были неудобные вратари, это да. Есть такое понятие – неудобный вратарь. Ты не можешь ему забить, он как будто читает тебя, как открытую книгу и, чтобы ты ни делал - он всё тянет. Но таких было на моей памяти один - два: Коля Зенько, мы с ним играли в Машеке, также в СКА он играл, в сборной у него очень много матчей. У него очень сильная сторона – в передней линии он очень хорошо играл в воротах. С угла, с линии ему очень тяжело было забросить. А так, в основном,  вратари и вратари. Никаких проблем не создавали.

Техника вратаря в гандболе и в футболе совершенно разная. С чем связано такое различие?
Ты представляешь с какой скоростью летит мяч?! У топовых гандболистов скорость полёта мяча доходит до 140 км/ч. Размер мяча гораздо меньше. Ты представляешь, что нужно сделать, чтобы отразить такой бросок. Ногой футболист никогда не сможет сделать такой парашют, закинуть через игрока, а рукой ты владеешь этим в совершенстве. Рукой ты можешь сделать какое хочешь движение. Хочешь,  бросаешь вниз, хочешь – вверх. Вратарю нужно читать, нужно перемещаться на сторону бьющего, в свой угол. Специфика игры совершенно другая.

Твоя позиция – крайний игрок, подразумевает много атак. Кто вкладывал тебе в руку мяч, что было одно удовольствие? Лучший плеймейкер - партнёр по версии Колеснёва это?
Плеймейкер – Никуленков Дмитрий. Мы с ним играли в сборной. Сейчас он заканчивает карьеру в СКА, будет играющим тренером со следующего сезона. У него очень много матчей в составе сборной. Он очень толковый плеймейкер. Если говорить про клуб, там был Саша Куриленко. Парень из Украины. Он тоже меня понимал с полуслова. У нас были определённые комбинации, и ему даже не приходилось показывать, что мы будем разыгрывать. Достаточно было одного взгляда.

«Сейчас гандбол в Бобруйске – это выжженная земля, пустыня»

Легендарный Иван Бровко завершил карьеру только в этом году, в возрасте сорока лет, за счёт чего он сумел так долго играть?
Смотря на Ваню, мне кажется, он ещё лет пять мог бы бегать спокойно. Просто, наверно, ему это уже надоело. Это уникум. У нас в гандболе таких людей в принципе нет. У него были серьёзные травмы, но он восстанавливался и продолжал работать. Я думаю, что всё дело в его профессионализме. Человек до мозга и костей был отдан спорту. Я думаю, только в этом секрет его спортивного долголетия и очень хорошая спортивная форма. В сорок лет человек выглядит топ!

Многие белорусские игроки неплохо котируются за рубежом, многие там же остаются жить и работать после профессиональной карьеры. Можешь себя сейчас представить в роли гандбольного пенсионера, например, в Германии. И если да, то, что не дало осуществить это?
Очень интересный вопрос. Я никогда не стремился уехать из Беларуси.  Я всегда хотел играть в Бресте.  Как-то однажды ко мне поступило два предложения – одно из Динамо Минск, второе из БГК. В Динамо были более привлекательные финансовые условия, но, поскольку я хотел играть в Бресте, я выбрал БГК. В Бресте я нашёл свою команду, но, к сожалению, в силу определённых обстоятельств, пришлось закончить карьеру раньше.

Сейчас модны всякие опросы на тему прошлого. Будет не правильно  обойти эту тему стороной в разговоре с тобой. Кто, по твоему мнению, лучший гандболист и тренер Беларуси за всё время? И кто лучший именно на твоей позиции?
Тренер? Тут вариантов быть не может – это Спартак Петрович Миронович. Игрок? Если брать за всю историю и брать заднюю линию, то это Сергей Рутенко. Это лично моё мнение, потому что я видел его в игре. Может быть, из старшего поколения кто-то был более достойным, но я не видел их в игре. Видео – это не то. Когда ты видишь вживую это всё совершенно другое. На передней линии – Александр Каршакевич, лучший левый крайний игрок планеты 20-го века, кстати. Это уникум.

Что сейчас из себя представляет гандбол в Бобруйске?
Ничего. Выжженная земля, пустыня! Я не знаю каким ещё определением можно точно описать то, что сейчас творится в детском и в мужском гандболе. Раньше был один тренер Фильков Анатолий Николаевич, который работал с детьми, но он перешёл на женскую команду. Сейчас детей тренирует один парень на весь город, который никогда не играл в гандбол. К сожалению, сейчас гандбольной школы нет.

Где сейчас можно заниматься гандболом и как туда попасть?
Я знаю, что вроде бы на «Гелиосе» набирают детей, но я своего ребёнка туда бы не отдал. Чему может научить тренер, который никогда не играл в гандбол? Я бы лучше сам передал сыну свои знания и тренировал бы его.

Расскажи, раз мы уже перешли к родному городу, кто ещё из известных игроков имеет отношение к Бобруйску? Родился, тренировался здесь? 
Тут можно целую команду собрать, которая была бы способна бороться за тройку в первом же сезоне с БГК и СКА. Я сейчас перечислю только игроков, которые играли за сборную и не беру тех, кто играет за клубы. Итак, Алексей Васильев, Сергей Кострома, но из-за травмы он закончил уже карьеру, Сергей Яковлев, Сергей Шилович (основной правый полусредний сборной Беларуси), Максим Баранов (правый угловой), Дмитрий Чистобаев (левый полусредний), Виктор Зайцев, Вадим Гайдученко (играет сейчас во Франции в Сен-Рафаеле), Артур Карвацкий, я сыграл пару матчей за сборную. Вот уже десять человек. В основном составе гандбольной команды – семь человек.

Ты контактируешь с ними?
С некоторыми да. С тем же Сергеем Шиловичем. Он буквально позавчера (28 мая – прим. автора) звонил мне и поздравлял с Днём рождения. С Максом Барановым довольно редко. Я отошёл от спорта и отошёл от спортивных контактов.

«За работу тренером мне предложили сто долларов»

Бобруйск - город не маленький. Нужен ли Бобруйску свой профессиональный гандбольный клуб?
В данный момент нет. Совершенно не нужен. Смыла нет его создавать. Для этого нужно будет привезти игроков, потому что сейчас доморощенных игроков высокого уровня нет, т.к. школы нет. Какой смысл делать ещё один клуб, висящий на шее города? В городе нет зала, в котором могла бы играть профессиональная команда. Если мы делаем команду, то нужен зал, правильно? Кто будет его строить? Когда я ещё играл, была задумка у Коноплёва Владимира Николаевича – это глава федерации гандбола – построить здесь зал, потому что в одно время играло пять или шесть человек из Бобруйска в сборной Беларуси. К сожалению, это не получилось. Может быть, если тогда бы построили зал, то создали бы и команду.

Есть мнение, что ты хотел стать тренером по гандболу в Бобруйске, как сейчас обстоят с этим дела?
После завершения карьеры, я хотел стать тренером. Я пошел в спортивную школу. Мне сказали, что мой заработок как молодого специалиста будет составлять, я как сейчас помню, сто долларов в эквиваленте. Потом, если буду тренировать и докажу свою квалификацию мне повысят зарплату еще на пятьдесят долларов. При всём при этом из всех тренеров, которые там были, не в обиду им, по опыту я мог всем им дать фору. Естественно, я отказался. Пришлось идти работать продавцом джинсов, где зарабатывал гораздо больше, чем если стал бы тренером.

Есть ли надежда на то, что ты всё - таки решишься передать опыт молодым, кого бы ты хотел видеть рядом с собой в качестве помощника – партнёра (тренера – напарника).
Если только ради сына, если он захочет. Он у меня левша, как раз. Только ради него я готов вернуться в зал, показать ему что-то, передать свой опыт. Я мог бы сделать это в частном порядке, потому что дети сейчас не те, им спорт, в принципе, не нужен. Им нужен компьютер, чаще всего. Вместо того, чтобы мяч гонять, они постоянно: то в компьютерах, то в мультиках, то еще в чём-то.

Идя по городу, не возникает ли порой мысль глядя на проходящих мимо подростков, что вот этот вот паренёк мог быть хорошим гандболистом? Присутствует ли этот профессиональный оценочный взгляд?
Так просто ты не увидишь, можешь увидеть только определенные данные, например: рост, вес, рука длинная, не длинная. Только это. Очень многого решает характер. Ты можешь быть супер одаренным, но если у тебя нет характера, ты ничего не добьёшься. При этом рядом будет человек, который не имеет никаких особых данных, но за счет характера он добивается своего.

Своих детей готов отдать в большой спорт? И если да, то каким будет твоё отцовское напутствие? 
Они сами будут решать. Я ни в коем случае их принуждать не буду, потому что я это всё прошёл и это довольно тяжело, травмоопасно.  Если я увижу у сына задатки гандболиста, футболиста, гимнаста, неважно, то я посоветую ему, скажу, чтобы он решал сам, что ему важнее учёба или спорт. Потому что не все бывают выдающимися гандболистами, футболистами или гимнастами. Потом заканчивается спортивная карьера, и если ты её заканчиваешь планомерно это одно, а если спонтанно, как в случае со мной, это стресс и шок. Очень тяжело найти себя потом.

Извини за такой неказистый вопрос, но – «Опиши своё самое большое достижение и самый впечатляющий провал, как гандболиста».
Я не знаю, какое самое большое достижение, его особо и не было. Ничем похвастаться не могу.

Не преуменьшай своих достижений. 
Наверное, достижением можно назвать - лучший левый крайний сезона 2013 года. Провал? Я думаю финал кубка Беларуси. Тогда, в полуфинале, мы обыграли Динамо Минск, своего основного принципиального соперника, и уступили в финале СКА с разницей, по-моему, в один мяч. При том, что там была в основном молодежь, и мы ничего не могли с ними поделать. Это было одно из самых болезненных поражений.

Если бы у тебя был бы шанс что-то изменить в жизни, что бы ты выбрал?
Ничего, вообще ничего. Все как есть.

«После завершения карьеры я работал в магазине продавцом джинсов»

В 2013 году ты закончил карьеру гандболиста. Как тяжело тебе давалось такое решение?
От меня ничего не зависело. За меня всё решили. Я хотел еще играть, но не хотел идти на понижение во вторую или третью лигу.  Одно дело играть первый круг в БГК, а потом тебе не дают играть на высоком уровне. Для этого звонишь в Гомель, чтобы иметь игровую практику. Там сначала проявляют интерес ко мне, при том, что я был готов на любые условия, так как мне нужно было доиграть сезон, чтобы сохранить форму, но потом отказывают в совершенно невнятной формулировке. И такая картина была не только в Гомеле.

Как долго длилась пауза после окончания карьеры, чем в итоге ты решил заниматься?
Буквально через полгода, мой друг, с которым  мы раньше занимались гандболом, предложил мне работу продавца в своей сети магазинов. А так как я до этого узнал зарплату тренера, долго думать не пришлось. Так я пошёл продавать джинсы. Позже я открыл своё дело. Стараюсь работать и зарабатывать. А в спорте я всегда бегал кроссы, ходил в тренажёрку.

Как проводишь свободное время?
Свободного времени практически нет. Чаще всего с металлоискателем. Хожу по полям, по лесам и ищу старинные монеты. Но это когда прямо совсем свободное время или когда хочется побыть одному. А так с семьёй провожу время.

Ты сохраняешь находки? Коллекционируешь?
Да, коллекционирую. Это всё остается у меня. Некоторые монеты чищу и складываю в книгу. У меня есть каталоги по которым можно посмотреть и больше узнать о находках: в каких монетных дворах отчеканены, к примеру. Там много нюансов.

Не так давно в Бобруйске нашли старинные шлем и меч. Как воспринял эту находку?
Это очень большая историческая находка и я очень рад, что её нашли государственные органы, люди, которые отнесут её в музей. Теперь мы можем больше узнать о своей истории. Тот же шлем - это уникальная находка, ему тысяча лет. Представь, что этот шлем потерял в бою или в походе рыцарь или князь. Возможно, мы когда-нибудь это узнаем. Сейчас археологи хотят произвести раскопки в местах нахождения меча и шлема.

Какие твои самые сильные качества?
Я думаю, характер, скорее всего. Добиваться своего. Потому что в спорте самое главное для меня - быть первым во всех аспектах. Я всегда стараюсь делать все хорошо. Я не терплю, когда что-то делается плохо и не получается. Я всегда буду делать много раз пока не добьюсь нужного результата.  

Какое место сейчас занимает гандбол в твоей жизни? 
Зрительское.

За сборной следишь? 
Ну, как не следить, если я знаю всех людей, которые там играют, и с некоторыми общаюсь. Некоторым звоню после игр и сборов. Из того же БГК, например, узнаю какие-то новости.

Когда понял, что не можешь сидеть на месте, а спортивная жизнь совсем не хочет тебя отпускать?
Да это не спортивная жизнь, это мой организм не хочет меня отпускать. Как только стала спадать форма и стали болеть спина и колени, я стал опять бегать, для укрепления мышц в ногах и для того, чтобы держать себя в тонусе.

«Лиге мини-футбола банально не хватает табло»

Как и когда начал играть в футбол?
В футбол попал совершенно случайно. Игорь Рыморов, который тоже, к слову, продавал джинсы, позвал меня на ДК «Шинник», там тренировалась Спарта, меня взяли в состав. Я, правда, не знаю почему. Мы в том сезоне второе место заняли вслед за Легпромразвитием, это было, по-моему, в сезоне 2013/2014 или 2014/2015 годов. Потом команда, к сожалению, распалась.

Как попал в Автомобилист?
В Автомобилист попал опять, после предложения Игоря.

В Автомобилисте ты начинал полевым, сейчас ты основной вратарь. Почему сменил амплуа?
Так случайно вышло. У нас был вратарь Юрченко, который перешёл в Белшину, а второй по семейным обстоятельствам играть не мог. На одной из игр меня спросили, могу ли я играть в воротах и я согласился. В тот день мы победили. После этого я остался играть в воротах. Сейчас у нас такой состав, что если смотреть объективно, то в поле мне делать особо нечего. Там есть ребята гораздо сильнее меня. В этой команде я свое место нашёл. 

Автомобилист два раз выходил в основную сетку  Bobruisk Grand Cup. На мой взгляд, оба раза вы были одними из главных претендентов на победу, но оба раза вам чего-то не хватало. Можешь рассказать чего именно?
Дисциплины, нам не хватало, дисциплины.  Я могу еще пять раз сказать это слово, у нас много молодых игроков, которые могут выдать, как хороший матч, так и провальный и, при этом, они не совсем понимают, что такое дисциплина. Например, когда нужно играть по счету. Я в футболе особо не разбираюсь, но если брать второй дивизион, все пропущенные мячи были после наших ошибок, то есть  это были не голы по игре, когда соперник был сильнее.

Как вообще относишься к турнирам подобного формата?
Положительно. Когда сезон закончен я всегда только рад прийти поиграть. Это шикарный турнир.

В этом сезоне Автомобилист был просто великолепен. Нам стоит ждать такой Автомобилист и в следующем сезоне?
Если мы усилимся, как хотим, то будет очень неплохо, если мы закончим сезон не ниже середины. Потому что первый дивизион — это совершенно другие скорости, совершенно другой уровень. При всем уважении ко второму дивизиону именно в том составе, в котором он сейчас, Автомобилисту сопротивление оказывали только три команды: Интер, Омега и Реал. Мы могли из-за недооценки страдать в каких-то определенных матчах, но по факту, если смотреть по составу, первые четыре команды были на голову сильнее остальных.

Готовы доказать всем, что во втором дивизионе команды не лыком шиты?
Я думаю, что мы можем доказать. Но, если смотреть объективно, если мы закончим следующий сезон в середине – это будет очень круто. Самое главное сохранить всех, кто есть и добавить пару человек для усиления.

Ты принимал участие в различных соревнованиях, в том числе и самого высокого уровня. Чего на твой взгляд не хватает ТФ и Лиге мини-футбола г. Бобруйска?
Табло. Банально не хватает табло. Я вообще не вижу проблемы приобрести табло. У нас в лиге 24 команды, в командах минимум 10 человек. Это получается минимум 240 человек. Неужели они не могут сдать шесть-семь рублей в год, для того, чтобы было табло. Это можно вынести опросом в группу в Вконтакте: согласны ли игроки купить табло? Я без вопросов сдам десять рублей, если нужно сдам больше. Понятно, что сдадут не все, но больше половины вы точно соберете. Табло очень нужно для принципиальных матчей, когда тебе важно знать сколько времени осталось, чтобы понимать, как вести игру. А когда ты не знаешь, сколько времени остаётся – это реально проблема.

А теперь небольшой блиц-опрос.

Футбол или гандбол?
Естественно, гандбол.

БГК или СКА?
БГК.

Иван Балич или Люк Абало?
Это немного разноплановые игроки. Но, больше мне импонирует Иван Балич.

Месси или Роналду?
Месси.

Играть в поле или на воротах?
На воротах.

Отдать голевую передачу или забить гол?
Отдать голевую.

Титул в Д2 или достойное выступление в Д1?
Достойное выступление в первом.

И, наконец, последний вопрос. Прозвучало много вопросов, но всегда есть такой, на который хочется ответить, но его постоянно не задают. На какой вопрос, который так и не прозвучал, хотел бы ответить Роман Колеснёв?
Нет, такого вопроса нет.